«Я не могу, у меня танцы, книжный клуб и скандинавская ходьба» — с отчаянием произнесла Эльвира, оставшись одна с неожиданным гостью в своем доме

Когда сын привел этого странного ребенка, Эльвира чуть не заплакала. Но не от жалости к мальчику, хотя выглядел он так себе: волосы как воронье гнездо, аж глаз не видно, ботинки грязные, одежда явно с чужого плеча, и даже через объемную футболку можно ребра пересчитать. Слезы у нее подступили от обиды: сколько она просила сына приехать помочь ей шкаф передвинуть или шторы снять, он ни разу не появился, а как ему помощь понадобилась – нате вам, нарисовался! Еще и с чужим ребенком, зная, как Эльвира мечтает о внуках.​

​Сын у нее был единственный – муж погиб, когда мальчику было три года, и всю свою жизнь она посвятила ему: растила, учила, зарабатывала на квартиру. Все эти года Эльвира мечтала, как сын женится на прекрасной женщине и подарит ей внуков – будет тогда и у нее большая семья, награда за безрадостные годы. Видимо, ее главной ошибкой было то, что она отправила сына в медицинский – слишком сложная профессия оказалась для того, чтобы обзаводиться семьей. Три года сын прожил с актрисой анорексичного вида – лечил ее младшего брата, так и познакомился. Два года встречался с прекрасной девушкой по имени Варвара, но та не выдержала его графика, отстраненности и нежелания иметь детей.​

​— Мама, ты же знаешь, где я работаю – какие дети! Они слишком часто болеют и умирают, – говорил ее депрессивный сын каждый раз, как Эльвира поднимала больную для них обоих тему.​

​Сын работал в онкологической детской больнице, так что о детских болезнях знал не понаслышке, но все равно Эльвира считала это преувеличением – спасал ее сын детей гораздо чаще, чем терпел неудачи.​

​С Варварой она поддерживала общение – та вышла замуж, родила двух прелестных близнецов. А сын так и жил холостяком, все свое время отдавая работе.​

​— Мам, это Назар. Пусть он поживет у тебя.​

​Мальчик, не дожидаясь ответа, прошел​​

​​на кухню, не снимая грязных ботинок, и сел за стол. От возмущения Эльвира даже закашлялась.​

​— В смысле поживет? Откуда он? И почему у меня?​

​Сын вздохнул и ничего не сказал. Вот всегда был таким – словно печальный Пьеро, и как только у нее подобный сын получился!​

​Он обвел глазами квартиру и меланхолично спросил:​

​— Ну, какие тут шторы тебе нужно было снять?​

​Пока сын снимал шторы и двигал шкаф, Эльвира кое-как вытянула из него, что этот мальчик приехал с мамой и младшей сестренкой, которые сейчас лежат в больнице. Денег у них нет, знакомых нет, мальчика оставить не с кем.​

​— Ты же вроде любишь детей, – заключил сын. – Вот и водись.​

​Ну вот как ему объяснить, что она не детей любит, а хочет нормальную семью? Сватов веселых, невестку послушную, внуков…​

​— Я не могу, – сказала Эльвира. – У меня танцы, книжный клуб и скандинавская ходьба.​

​— Вот и возьми его с собой.​

​— Он же дикий! Даже обувь не снял, ты посмотри на его ботинки!​

​Но сын не слушал ее доводов, отказался от борща и уехал, оставив дикого Назара у нее в квартире.​

​- Борщ будешь? – строго спросила Эльвира у мальчика.​

​— Буду, – хмуро ответил он.​

​— Тогда иди и сними ботинки.​

​Назар не двинулся с места.​

​- В квартире в ботинках нельзя.​

​Мальчик продолжал упрямиться.​

​— Значит, будешь без ужина.​

​Она постелила ему в комнате Родика, и велела помыться перед сном – слишком уж мальчик был неопрятный. Одежду она отыскала на антресолях – не зря же сын называл ее Плюшкиным, у нее там чего только не хранилось!​

​— Грязную положи в машинку и запусти ее. Стирать-то умеешь?​

​Мальчик помотал головой.​

​Эльвира вздохнула.​

​— Смотри – это кнопка включения. Вот сюда сыпать порошок. Когда включишь, выбери программу – вот эта кнопка. А потом пуск. Все понял?​

​Если сын думает, что она будет нянчиться с этим Маугли, он сильно ошибается.​

​Когда через пятнадцать минут она заглянула в ванную – что там он там долго делает? – Эльвира застала престранную картину – ковшом он наливал воду в машинку барабана. Весь пол был уже залит, да так, что как бы соседей не затопить!​

​— Ты что делаешь?​

​— Вы же сами сказали постирать!​

​— Ну так воду-то зачем туда лить!​

​— Без воды не постирает, – со знанием дела заявил мальчишка. – Мама всегда так делает.​

​«Неужели у них нет машинки-автомата?» – поразилась Эльвира.​

​- Иди отсюда, – велела она.​

​Когда она привела ванну в порядок, мальчик уже спал, завалившись прямо в одежде на старую кровать сына. Эльвира покачала головой – и за что ей это наказание!​

​Мальчик не умел ничего. Вообще-то, в девять лет можно много чего уметь – вот ее Родик уже и плавочки сам себе стирал ,и носки штопал, и яичницу мог пожарить. А Назар на все:​

​— Это мама делает.​

​Пришлось учить его!​

​Оказалось, что ботинки он в первый день не снял потому, что носки у него были дырявые. Это Эльвиру позабавило – значит, не все потеряно! Она посадила Назара за стол, достала нитки и иголки. В первый раз, конечно, ничего не получилось, только пальцы все истыкал, обиделся и ушел. Но Эльвира была упрямая – на другой день еще раз его шить посадила, и еще, и еще…​

​В общем, работы у нее было невпроворот – уж она не потерпит в своей квартире никакого разгильдяйства! Сыну она звонила каждый день и требовала ответить, когда он заберет этого ребенка, но сын, как обычно, кормил ее завтраками. Работа у него, видите ли! А как она должна справляться, ему все равно. Приходилось таскать за собой Назара и на танцы, и в книжный клуб и даже на скандинавскую ходьбу, где ему тоже выдали палки и он плелся в хвосте отряда. А вот на танцах Назар удивил – показал им новомодный брейк-данс, все подружки Эльвиры хлопали от восхищения.​

​В книжном клубе было сложнее всего – она пробовала Назару дать книгу, но оказалось, что он в девять лет читает только вслух и по слогам, а если не читает, так принимается влезать во взрослые разговоры, так что от клуба ей пришлось отказаться на время. Вместо этого она садила дома Назара возле своего кресла на табуреточку и велела ему читать ей Джека Лондона. Мальчик сначала отказывался, но потом втянулся.​

​Брала она его с собой и на рынок – учила, как определять, какое мясо свежее, а какое нет, как торговаться, чтобы максимально сбить цену и где продают самые вкусные яблоки. Сыну она уже перестала звонить – понятно же, что когда захочет, тогда и приедет. Так и произошло: примерно через месяц после своего последнего посещения, сын объявился, повесил шторы, вернул шкаф на место, потому что по новой оказалось неудобно, забрал мальчика и уехал.​

​И почему она раньше не замечала, что в ее квартире так тихо и пусто? Весь день она слонялась без дела, вздыхала, в книжный клуб не пошла, на ходьбу тоже. Признаться себе в том, что скучает по мальчику, Эльвира не могла – сама же каждый день звонила сыну и просила избавить ее от него. Но правда была в том, что за этот долгий месяц она успела привязаться к нему. Нет, нужно срочно женить сына, сколько он может душу ей рвать!​

​Месяца через два, сын, как обычно, приехал без предупреждения – звонок в дверь, и вот он, нарисовался!​

​За спиной у него коренастая женщина с густыми бровями и пронзительным взглядом, и Эльвире сразу ясно, кто она – один в один, что уж тут скажешь! И тут она уже заметила и самого Назара – тот держит за руку крошечную большеглазую девочку с двумя тугими косичками.​

​— Мам, привет, это – Амелия.​

​Впервые за много лет на лице сына нет маски печального Пьеро – оказывается, он умеет улыбаться! Говорит он с Эльвирой, но смотрит совсем не на нее, а на страшненькую коренастую женщину. Эльвире хочется сказать – Родик, но ведь Варя была такая красавица, вспомни! И даже та твоя актрисулька… Но она понимает – сердцу не прикажешь, да и ее тоже. Пропустив сына мимо, Эльвира прижимает к себе Назара и говорит:​

​— Как же ты вырос…​

​Он улыбается, обнимает ее, потом снимает свои чистые ботиночки и радостно сообщает:​

​— Вот, я сам зашил!​

​Черные носки заштопаны зелеными нитками – не очень аккуратно, но Эльвира одобрительно хлопает его по плечу и говорит:​

​— Молодец.​

​А потом они все идут на кухню, едят борщ и просто разговаривают, словно одна большая семья.​

​Другие мои рассказы:​

​Пустите меня к дедушке​

​Два друга​

​У каждого свой грех

Источник