Как непросто бывает отпускать то, что стало родным.
Племянницу уже два раза лишили родительских прав, и тех детей забрала бабушка мальчиков по отцовской линии. Ольга и сама бы их взяла – все же, родная кровь, да и сестре она обещала, что не бросит Свету, будет за ней присматривать. А сестра на смертном одре словно что-то почувствовала, догадалась, что не все так просто с её дочерью будет.
Света была отличницей, но нельзя сказать, что хлопот матери не доставляла – то на дискотеке с девчонками из-за парня подерется, то в магазине ее на краже алкогольных коктейлей поймают… Но в целом девочка как девочка, ничего не предвещало – на юридический поступила, даже на подработку устроилась.
Только вот после смерти матери все пошло не так – Ольга предлагала племяннице к ней переехать, но та из Москвы уезжать не хотела, да и парня там себе завела. Парень этот ее и сгубил – вышла она за него замуж, институт бросила, родила одного за другим двух мальчишек. Ольга приезжала к ней регулярно, помогала и деньгами, и так – с детьми посидеть, или по дому убраться, и уже тогда заметила неладное: казалось, будто Света пьяная какая-то, но алкоголем от нее не пахло, да и в доме становилась все неопрятнее, а мальчики так и вообще одичали.
На все вопросы Света отвечала, что все в порядке, не приставай – я взрослая, нечего меня учить! Ольга и не учила, да только вот сердце за племянницу болело.
Все случилось, когда Ольга неудачно упала – получила перелом шейки бедра, и пролежала долго: сначала в больнице, затем дома. Света ее ни разу не навестила – первое время еще звонила, а потом и вовсе пропала, так что за Ольгой только соседка Люся ухаживала. Люся и узнала, что мужа Светкиного в тюрьму посадили, самой Светке дали условный срок, а детей забрали, потому что они там три дня одни дома сидели брошенные. Вот тогда бабушка их и забрала, а Светка вообще пропала – телефон ее не отвечал, а где ее искать Ольга и не знала. Стыдно было перед сестрой – ведь обещала ей беречь девочку, и не уберегла.
Появилась Светка через три года – худая, синюшная, в мужской огромной куртке, на ногах тонкие кеды не по сезону. А за руку держит девочку – крошечную такую, в куцей курточке, из которой та давно выросла.
— Это Яна, моя дочка, — объяснила Света. – Теть Оль, можно, она у вас поживет? А то я боюсь, что ее тоже заберут – эта мегера, свекровь моя бывшая, к мальчикам меня совсем не пускает! А я исправлюсь, вот обещаю тебе – исправлюсь! Я уже и в клинику записалась, мне бы только на ноги немного встать…
Что оставалось делать? Ольга обеих отмыла, накормила, одела, дала Свете денег и обещала, что присмотрит за девочкой. Света на прощание расплакалась, обняла сначала Ольгу, потом Яну, и убежала.
Девочка была хорошая. На первых порах Ольге показалось – совершенно дикая, даже зубы чистить не умеет, но постепенно она оттаяла и раскрылась как весенний цветочек. Соседка Люся ее просто обожала – у нее-то трое мальчишек было, а четвертого она не решилась рожать.
— Какой у нас тут цыпленок, — приговаривала она. – Это откуда же ты такая худенькая взялась? Бедная ты моя сиротка! Нужно тебя откормить как следует!
— Она не сиротка, — обижалась Ольга.
— Ну, разве что если ты ее мамой станешь, да, деточка?
Люся приносила пирожные, и больше всего Яна любила корзинки с пухлыми цыплятами из крема – она ела их чайной ложечкой и причмокивала – как вкусно!
Света и правда легла в больницу – Ольге оттуда позвонил врач, потому что племянница указала ее как контактное лицо. И все вроде шло хорошо, но через три месяца Света без объяснений ушла из больницы. Ольга прождала ее целую неделю – думала, вот-вот появится на пороге, и не знала, что ей тогда делать: вернуть бедного ребенка матери-наркоманке? А как не вернуть, если она мать ее?
— Подай на лишение родительских прав, — предлагала Люся. – Ну ты посмотри, какая хорошая девочка – она ведь погубит ее!
— Не по-людски это, Люся, — вздыхала Ольга.
Но Света так и не появилась, и хотя душа за племянницу у Ольги болела, она была даже рада – Яна так освоилась у нее, да и, честно говоря, прикипела она к девочке, словно к родной. Яна и сама нет-нет, а мамой ее стала называть.
— У тебя есть другая мама, Света, — напоминала она девочке, чувствуя, как сестра укоризненно смотрит на нее с небес.
Яна кивала, но все равно продолжала называть ее мамой.
Однажды от Светы пришло письмо: дескать, извини, что пропала, со мной все в порядке, встретила хорошего человека, как смогу, заберу дочь. От этих слов сердце у Ольги болезненно сжалось, и она поспешила запрятать письмо подальше. Потом пришло еще одно – такое же туманное, так что Ольга успокоилась – хотела бы забрать, давно бы забрала, просто совесть свою так утешает.
Но страх затаился где-то в глубине ее души и не давал ей покоя. И не зря.
В тот день все шло не так – сначала они с Яной проспали, и пришлось пропустить тренировку в бассейне, потом у нее убежало молоко, залив только что отмытую до блеска плиту, и не успела она его вытереть, как раздался плач Яны. Девочка плакала так отчаянно, что Ольга, пока бежала из кухни в комнату, уже успела придумать кучу разных страшных историй. Но девочка была жива и здорова – сидела на кровати и горько плакала.
— Что случилось, Яночка?
Та показала на платье, но Ольга ничего не могла понять.
— Пуговица потерялась, — всхлипывала девочка. – Оторвалась и куда-то укатилась!
— Так давай ее поищем!
Ольга опустилась на карачки и принялась осматривать пол – пуговицы нигде не было.
— А давай другую пришьем? – предложила она. – У меня столько красивых пуговиц, я тебе сейчас покажу.
— Не хочу другую! – капризничала Яна. – Хочу эту, розовую!
Раздался звонок в дверь, и Ольга обрадовалась:
— Смотри, наверное, это тетя Люся пришла – принесла цыплят в корзинках! Сейчас попьем чай, а потом сходим в магазин и купим точно такую же пуговицу.
Яна всхлипнула, вытерла мокрые щеки ладошками.
— Хорошо, — согласилась она. – Но только точно такую же.
Но это была не Люся. На пороге стояла незнакомая молодая женщина – с длинными обесцвеченными волосами, в сером дорогом пальто и изящной шляпке. Пока Ольга с любопытством рассматривала гостью, та вдруг рассмеялась и спросила кокетливо:
— Теть Оль, ты что, меня не узнаешь?
И тут сердце у Ольги упало – перед ней стояла Света, ее племянница, но такая преобразившаяся, что узнать ее и правда было невозможно.
Света кинулась Ольге на шею, окутав ее облаком терпких духов, и Ольгу затошнило – то ли от резкого запаха, то ли от дурного предчувствия, которое она давно тщательно прятала в самом тайном уголке своей души.
— А где Яна? – спросила племянница и шагнула в квартиру, отстраняя от себя Ольгу.
Девочка все это время стояла поодаль, дожидаясь обещанных пироженых от тети Люси. На Свету она смотрела испуганно и, похоже, тоже ее не узнавала.
— Доченька!
Света подхватила девочку на руки, прижала ее к себе. В груди у Ольги все болезненно сжалось.
— Ну ты чего, забыла меня, что ли? – капризно спросила Света у дочери, опуская ее на пол. – Это же я, твоя мама.
Яна беспомощно посмотрела на Ольгу, и та ободряюще ей улыбнулась.
— Мама, — неуверенно произнесла Яна, все еще глядя на Ольгу.
— Да, мама! – обрадовалась Света. – Мама за тобой приехала, мое солнышко! Я так по тебе соскучилась!
Она открыла объемную сумку, висящую на плече, и достала оттуда плюшевую игрушку – чебурашку с приятной улыбающейся мордашкой. Света протянула игрушку девочке, и та схватила ее, принявшись гладить плюшевые уши и живот.
— Хороший, — шепотом сказала Яна.
Ольге казалось, что ей нечем дышать – в висках стучала кровь, перед глазами мелькали темные круги.
— Пойдем на кухню, что, — с трудом выговорила она.
Племянница помотала головой.
— Теть Оль, прости, некогда – меня водитель там ждет! Мне столько нужно рассказать! Я тебе позвоню потом как-нибудь, ладно? Продиктуй свой номер телефона.
Она достала из кармана айфон последней модели, зацокала ноготками по экрану.
— Я, теть Оль, замуж вышла. Повезло, можно сказать – настоящего принца встретила! Он про Яну все знает, даже рад, что у нас ребеночек будет, все уши мне прожужжал, когда я ее заберу.
Тут только до Ольги дошло – Света собирается забрать девочку не когда-нибудь потом, а прямо сейчас.
Словно прочитав ее мысли, племянница сказала:
— Соберешь ее вещи? Много не надо – мы все новое купим. Ну там любимое самое закинь в сумку.
Она нетерпеливо глянула на изящные часики на запястье.
— В смысле? Ты ее сейчас хочешь забрать?
— Ну да, — округлила глаза Света. – Я же тебе писала.
Первой мыслью Ольги было вытолкать Свету за порог и закрыться на все замки. Но вместо этого она опустилась на колени перед затихшей Яной и спросила:
— Поедешь с мамой Светой, солнышко?
Яна кивнула и, подумав немного, поинтересовалась.
— А ты?
— Ну… Я буду в гости к вам приезжать. Хорошо?
Девочка опять кивнула, еще крепче прижимая к себе игрушку.
— Пошли, выберешь, что с собой взять, — предложила Ольга и, обернувшись на племянницу, нерешительно спросила. – Может, мы тут пока вещи соберем, обсудим все, а ты завтра заедешь?
— Какое завтра! – всплеснула руками Света. – Я не могу туда-сюда каждый день мотаться, в Москве ужасные пробки, ты бы видела! Мы все купим, не переживай.
Делать нечего – пришлось идти собирать вещи под непонимающим взглядом Яночки. Ольга все приговаривала, как ей хорошо будет в новом доме, пытаясь успокоить то ли девочку, то ли себя.
— Я позвоню, — пообещала на прощание Света, вызывая водителя, решив, что сама не потащит тяжелую сумку, в которую Ольга чего только не напихала.
— Давай я тебе расскажу, чем ее кормить и…
— Теть Оль, я справлюсь, не первый раз замужем, — отмахнулась Света, чмокнула ее в щеку и взяла дочь за руку. – Пойдем?
Прижавшись к оконному стеклу, Ольга долго смотрела сначала на то, как племянница усаживает дочь в детское кресло на заднем сидении, как водитель забрасывает сумку в багажник, как машина отъезжает от подъезда, навсегда увозя Яночку в новую, неизвестную жизнь.
Когда машина исчезла за поворотом, Ольга опустилась на стул и долго так сидела неподвижно. Из этого состоянию ее вывел звонок в дверь, и Ольга подумала – вернулись! Или Светка одумалась, и Яночка обратно запросилась. Она бросилась к двери, больно ударив по дороге лодыжку.
— Кто? – задыхаясь от быстрого шага, спросила она.
— Свои! – послышался знакомый голос соседки.
Внутри что-то оборвалось и грохнулось вниз. Ольга открыла дверь, впустив гостью внутрь. В руках Люся держала белую картонную коробку.
— Я тут корзиночек принесла наших любимых. А где наш цыпленок?
— Яночка? – зачем-то переспросила Ольга. – Так Светка ее забрала. Вот только, часу не прошло.
Люся охнула и тяжело опустилась на зеленый пуф.
— Как забрала? И ты отдала?
Ольга пожала плечами.
— Так она мать.
— Да какая она мать! – Люся махнула рукой, нечаянно сбив картонку с пирожными, и та полетела вниз, с глухим звуком ударившись об пол. – Почти два года про ребенка не вспоминала, и вот тебе… Я же говорила – лишай ее родительских прав!
Подруга так распалилась, что даже не заметила упавших пирожных, и Ольга подняла помятую коробку с пола, заглянула внутрь, вздохнула – кремовые фигурки размякли и слиплись в кучу, а песочное тесто потрескалось на куски.
— Пошли чай пить, что ли.
Люся послушно встала, все еще ругаясь и охая, но не зря же они столько дружили – поняла, что разговор на этом окончен, не готова Ольга ничего сейчас обсуждать. Чай пили молча, поедая ложечкой кремово-песочное месиво.
— И тебе не жалко было ее отдавать? – спросила, наконец, Люся с явным осуждением в голосе.
Ольга провела рукой по гладкой поверхности стола, сметая несуществующие крошки, несколько раз моргнула, бросила взгляд в окно на яркое солнце, сощурилась.
— Конечно, жалко, — хрипло ответила она. – Но так будет правильнее.
Люся еще повздыхала, поругала неразумную подругу и пошла домой – варить суп, встречать мальчиков из школы. А Ольга принялась за уборку – она ей всегда помогала: начистила кафель до блеска, протерла люстры в зале и на кухне, принялась пылесосить.
В общем-то, собирать ему было и нечего – два дня назад только пол намывала, но Ольгу успокаивало его ровное гудение, так что она тщательно прошлась по всем углам. Вдруг что-то цокнуло по пластиковой трубке и унеслось в глубины пылесборника. Ольга удивилась – что это такое?
Она не поленилась – выключила пылесос, разобрала его, поворошила серые кучки пыли карандашом и тут же нашла виновницу – маленькую розовую пуговицу. Ольга взяла ее в руки, аккуратно вытерла подолом платья, присела на табуретку, вытянув пуговицу на ладони словно драгоценное яйцо из сказки. И тут слезы прорвали плотину – полились беззвучно, оставляя мокрые пятна на платье. А Ольга их не замечала – сидела, сгорбленная, и, не отрываясь смотрела на пуговицу.
Другие мои рассказы:
Сломанные цветы
Рубиновые сережки
Волшебная палочка
Неужели счастье так близко, но все еще недоступно?
Когда же наступит тот день, когда страх отпустит?
Судьба, обманом отобравшая дерзкие мечты, уже близка.
Она была готова всё потерять ради иллюзии счастья.
Она не была лишь сестрой, её искали как единственную.
Неожиданное письмо может изменить всё!