— Они подумают, что ты злая мачеха, — пробормотал Мирослав.
— Пусть думают, как хотят. Я им не мачеха, а просто жена их отца.
— А разве есть разница?
— Мачеха — это та, кто заменяет мать. А у твоих детей мама есть.
— Есть. Но она не может им помочь с регистрацией.
— Тогда пусть отец этим займётся.
— Я же стараюсь!
— Стараешься за мой счёт. Это не помощь, а перекладывание обязанностей.
— Оксана, ну что тебе стоит? Просто подпиши бумагу!
— Я не юрист, но понимаю: регистрация даёт определённые права.
— Но они же не станут ими пользоваться!
— А если всё-таки станут?
— Не станут!
— Ты откуда знаешь? У тебя, что ли, шар предсказаний?
Мирослав начал раздражаться:
— Оксана, ты ведёшь себя эгоистично! — Семья для тебя ничего не значит. Как мы дальше жить будем?
— Так же, как и раньше. Ты — отец своих детей, я — твоя жена. И каждый в своей роли.
— Но это неправильно!
— Правильно — это когда каждый сам разбирается со своими трудностями.
Мирослав поднялся и направился к выходу.
— Пойду подумаю.
— Думай.
Поздним вечером Мирослав вернулся домой с мрачным видом.
— Ну что, обдумал? — спросила Оксана.
— Да. Ты окончательно против регистрации детей?
— Да, моё решение не изменилось.
— Тогда мне придётся искать другие пути.
— Поиском займись.
Мирослав задержал на жене взгляд:
— Я думал, ты другая.
— Я такая, какая есть. За полтора года ты должен был это понять.
— Возможно, мы поспешили с браком.
— Может быть.
На выходных Мирослав отправился к детям в Ирпень и остался у них на ночь. Оксана не испытывала сожаления по поводу своего решения, но осознавала — её твёрдость может обойтись дорого.
