Я не выдержал и ушёл, даже не успев закончить обрезку кустов у забора — вот же ведьма!
Компания гуляла допоздна, чуть ли не до рассвета. Потом вроде бы все улеглись. Но к обеду проснулись — и снова начались крики и ссоры.
Лариса слушала всё это с раздражением. Александра вдруг закричала, что они собираются уезжать. Вещи поспешно закидывали в машину, хлопая дверцами так громко, что Михайло не выдержал и пробурчал сквозь зубы:
— Да чтоб у тебя двери отвалились, чтобы больше сюда ни ногой!
Александра с компанией резко рванула с дачи — кажется, раньше запланированного срока. Видимо, поссорились из-за чего-то серьёзного — вот и смотались.
Соседи вздохнули с облегчением: здесь сейчас в основном пожилые люди живут — не сезон. Да и связываться с Александрой никто особо не хочет: уж больно она грубая и дерзкая.
На дачах наконец воцарилась тишина.
Откуда-то доносилась негромкая приятная музыка. Сосед занимался деревьями — подрезал ветви, кто-то уже начал разжигать мангал. Всё происходило спокойно, без шума и выкриков.
К вечеру муж растопил печь, и по дому разлилось то самое особенное тепло, которое бывает только в такие осенние вечера. Лариса устроилась у телевизора со своим вязанием.
Днём она устала: чеснок под зиму посадила, розы укрыла — ведь скоро уезжают. Клубнику тоже накрыла лапником от можжевельника: он так разросся за лето, что пришлось его подстричь — пригодилось.
— Я окно немного приоткрою — печка весь воздух съела. Проветрится чуть-чуть, а то спать будет тяжело дышать, — сказал Михайло и вышел из комнаты.
Через какое-то время Лариса услышала жалобное мяуканье.
Сначала ей показалось: наверное снова Ганна свою старую кошку Зою где-то оставила. Уже бывало такое: Зоя могла уйти далеко гулять, а Ганна без неё возвращалась домой. Но теперь звуки становились всё чаще и больше напоминали плач ребёнка или человека… никак не кошкины звуки.
Лариса поднялась со стула и подошла к окну. Ей показалось: в тёмном окне дома шумной соседки Александры мелькнула чья-то фигура… А потом снова послышался плач и стук по стеклу. Нет сомнений — внутри кто-то есть.
Она накинула куртку и вышла во двор.
Михайло ещё возился возле хозяйства: набирал воду из бочки в лейку для туалета — летний водопровод уже отключили; говорят, если жить постоянно — нужно бурить скважину.
— Ты чего вышла? — удивился он.
— Да показалось, что в доме у Александры кто-то плачет…
