«Если бы ты раньше к нему попала, меня бы не было» — сказала Юля, поднимая глаза к матери с нежностью и грустью

Юля была поздним ребенком — мама родила ее в 42 года, после двенадцати неудачных беременностей.​

​— Ох, Юленька, мы с отцом уже и надеяться перестали — так больно было всех деток терять. Если бы не Василий Борисович, не было бы тебя никогда — гениальный врач, жаль поздно я к нему попала.​

​— Ничего не зря, — возражала Юля, — если бы ты раньше к нему попала, меня бы не было, был бы совсем другой ребенок.​

​— Да уж, — соглашалась мать, — другого мне не надо, ты у меня — чудо чудесное.​

​Родители Юлю очень баловали. Мама в открытую, а отец, хоть и строил суровое лицо, всегда сдавался под напором любимых женщин.​

​— Какие такие сапоги! — возмущался он, — вон их, полон коридор! Нечего деньги зазря тратить.​

​Это он говорил вечером. А утром подходил в жене и как бы невзначай спрашивал:​

​— Сколько там надо? На сапоги.​

​— Да совсем немного, семь тысяч, — расплывались в улыбке Мария Давыдовна. — Такие красивые сапожки, беленькие, ни у кого в институте таких нет.​

​— На трельяже возьми, — коротко отвечал он, закуривал папиросу и шел работать.​

​Когда Юля привела к родителям Славика просить ее руки, Мария Давыдовна сразу приняла его как родного сына, а Иван Сергеевич осмотрел парня своим обычным суровым взглядом и произнес:​

​— Жить у нас будете. Одна слезинка из ее глаз упадет — все, ты труп.​

​Славик неуверенно засмеялся, не понимая, шутит будущий тесть и говорит серьезно. Но слова его не забывал — Юлю он никогда не обижал.​

​Родители очень просили Юльку поскорее родить им внука.​

​— Нам бы успеть пронянчиться, пока мы живы, — говорила ей мать.​

​— Эй, Давыдовна, что за разговоры, — вмешивался отец, — успеем ещё и с правнуками проводиться. Но это, затягивать с детьми не стоит, да.​

​Юля же не спешила беременеть. Ее и Славик уговаривал, то так ей жаль было своей стройной женской фигуры, да и свободой хотелось хоть немного ещё насладиться.​

​Когда Юля, наконец, решилась, ровно через неделю после того, как тест показал заветные две полоски, отец потерял на работе сознание, и его на скорой помощи увезли в больницу. Диагностировали инсульт — неделю он пролежал в коме, а потом навсегда покинул этот мир.​

​Мария Давыдовна делала все, чтобы свалившееся на семью горе как можно меньше тревожило беременную дочь. Да и многочисленные заботы в ожидании ребенка действительно отвлекали их от грустных мыслей — то УЗИ, то коляску нужно выбрать, то с врачом определиться.​

​— Жаль Василий Борисович уже не принимает — с ним бы все идеально было, — вздыхала мать.​

​— Мам, — возникала Юля, — у меня и так все идеально. Сейчас другое время, такие технологии и диагностика, тем более у Славика тоже отрицательный резус, мне это вообще не страшно.​

​Юля родила здоровую крупную девочку, которую назвали Алисой. Бабушка во внучке души не чаяла — водилась с ней целыми днями, давая дочери отдохнуть. Юля радовалась свободе и тут же бежала встречаться с подружками или шла со Славиком в кино. Она не замечала, что мать с каждым днём худеет и все больше пьет таблеток. Заметил это Слава.​

​— Мама, что это вы таблеток столько пьете? И смотритесь уставшей. Пусть Юлька сама Алису нянчит, а вы больше отдыхайте.​

​Мария Давыдовна посмотрела куда-то вдаль и сказала тихо зятю:​

​— Да это Вовка все, Царствие ему небесное. Каждую ночь приходит ко мне во снах и зовёт к себе. Не могу, говорит, соскучился, жду тебя. А я, Славик, так хочу успеть посмотреть как Алиса расти будет …​

​Слава не верил во все эти потусторонние дела, и записал тещу к врачу. Но было уже поздно. Четвертая стадия, неизлечимая. Врачи сказали — несколько месяцев от силы. Но они не учли силу желания Марии Давыдовны подольше побыть с любимой дочерью и ненаглядной внучкой. Юля не отходила от матери ни на шаг, ухаживала за ней, пытаясь вернуть хотя бы часть той любви и заботы, которые она получала всю свою жизнь.​

​— Не уходи, мамочка, — просила она каждый день.​

​— Я всегда буду с тобой, — обещала та.​

​Но обещания не сдержала. И умерла за три дня до двухлетия Алисы.​

​Юля очень тяжело переживала уход матери. И бесконечно корила себя, что так поздно подарила родителям внучку — папа так и не успел увидеть ее. Вся ее жизнь развалилась в одночасье. Если раньше она говорила, что в полтора года отдаст дочь в ясли, то сейчас и речи об этом не шло — возвращаться на работу у нее совсем не было сил. Хотя Алиса была очень развитой девочкой, и в яслях точно бы не пропала — уже начала говорить, кушала сама, вовремя ходила в туалет и тщательно мыла свои маленькие пальчики после прогулки.​

​Год Юля жила как во сне — гуляла и занималась с дочерью, готовила обеды и ужины, встречала мужа вечером с работы. По выходным она лежала целыми днями в постели, перекладывая все обязанности по дому и дочь на мужа. Тот первое время пытался ее тормошить, вел то в парк на прогулку, то на дачу к друзьям, но потом опустил руки и позволил ей горевать.​

​Время шло, а лучше Юле не становилось. Но время декрета заканчивалось, и хочешь не хочешь — нужно было выходить на работу. Юля видела, как мужу тяжело одному содержать семью, и несмотря на свое полное бессилие, твердо решила возвращаться к жизни.​

​Однажды она собиралась поехать с дочерью в поликлинику — нужно было пройти врачей для садика. Юля вызвала в приложении такси и вышла с Алисой во двор ждать машину. Когда она подъехала, Юля обратила внимание на какой-то слишком уж крутой для простого такси номер у машины — обычно подобные номера были на крутых джипах. Решила, что это хороший знак — она с таким трудом выбила талончик к неврологу, и до приема оставалось всего десять минут, опаздывать никак было нельзя. Юля взяла дочь за руку, но та вдруг упёрлась и встала как столб, заявив, что она никуда не пойдет. Юля, конечно, слышала о кризисе трёх лет, но пока никаких его признаков она в дочери не наблюдала. Взяв ее на руки, она попыталась затащить Алису в такси, но та верещала и извивалась как никогда в жизни. Недовольный водитель, пожилой невысокий дядька с усами как на картинках украинских сказок, вышел и спросил:​

​— Вы едите, или как?​

​Юля чуть не плакала от досады, все планы коту под хвост, но как ехать к неврологу в таком состоянии? Навешает ещё Алисе каких-нибудь диагнозов. Она махнула рукой и отпустила водителя. Деньги за заказ, конечно, списали​

​Она отвела дочь домой, но ругать не стала — уложила ту спать, слишком уж Алиса была не в себе, Юля даже начала переживать, не заболела ли дочь.​

​Уже ближе к вечеру, когда Алиса давно успокоилась и играла на полу со своими любимыми куклами, Юля сидела на диване и листала ленту новостей. И вдруг в сообществе промелькнула фотография, которая чем-то взволновала Юлю. Она вернулась и открыла запись. На фотографии была та самая белая машина с таким легко запоминающимся номером. Она несколько раз оглядела фотографию — это точно была она. В подписи говорилось, что сегодня в 11.56 в машину такси въехала на полной скорости фура. Водитель такси сильно пострадал, находится в реанимации. Юля похолодела от ужаса, глядя на смятую машину. Удар пришелся как раз на то место, где должны были сидеть они с дочкой…​

​Еле передвигая ногами, она спустилась на пол к дочери и тихо спросила:​

​— Алиса, почему ты сегодня так плакала, когда приехала машина?​

​Дочь подняла на нее свои ясные глаза и сказала:​

​— Давыдовна мне сказала, чтобы мы ни за что сегодня никуда не ехали. Сказала, кричать и упираться изо всех сил, если я тебя люблю. А я тебя очень люблю, мамочка.​

​— Давыдовна, — помертвевшими губами выдавала Юля.​

​— Ну бабушка. Деда ее так называет.​

​Юля хотела было закричать на дочь, что за глупости она несёт. Потом потребовать, чтобы та объяснила ей, как бабушка и дедушка могут ей что-то говорить. Но сразу же Юля вспомнила мамины слова:​

​— Я всегда буду с тобой.​

​А потом в памяти всплыли странные способности Алисы. Как она проснулась и ни с того ни с сего начала плакать, чем разбудила ее, Юлю. Юля пошла на кухню за бутылочкой и увидела, что забыла выключить плитку, еще и полотенце рядом бросила, и оно уже начало дымиться… Вспомнила Юля как в новый год Алисе стало плохо с утра, и они отменили поездку к друзьям на дачу, и встречали новый год дома втроем. А потом оказалось, что вся компания серьезно отравилась на празднике и остаток выходных провела в инфекционной больнице…​

​Вечером, когда дочь уже легла спать, а Юля кормила мужа ужином на кухне, она решилась и рассказала все мужу.​

​Славик как и прежде не верил во все эти потусторонние дела. Но тут он понял, что это отличный шанс вывести любимую жену из депрессии.​

​— Конечно они рядом с тобой, — согласился он. — Присматривают, как и всегда, чтобы ничего плохого не случилось.​

​— А почему тогда они говорят с Алисой, а не со мной? — обиженным тоном спросила Юля.​

​-Наверное, не хотят тебя тревожить…​

​Слава обнял жену и прошептал:​

​— Я думаю, им очень грустно видеть тебя в таком состоянии.​

​С тех пор все пошло иначе. Юля на следующий же день записалась в парикмахерскую и на маникюр. Позвонила подругам с работы узнать, что ее там ждет нового. Легко и просто прошла с дочерью всех врачей для садика. У Алисы она так и не стала ничего спрашивать про бабушку и дедушку. Вместо этого она сама стала приезжать на кладбище и подробно рассказывать родителям о всех новостях, мыслях и тревогах. Она знала, что они всегда будут с ней — в ее сердце.​

​

Источник